Белые и черные - Страница 109

109

Когда Элисказес остановил часы и зал взорвался аплодисментами, Капабланки на сцене не было. Лишь минут через пять его нашли где-то в кулуарах. Партия его больше не интересовала, он уже увлекся чем-то другим. Долго не отпускали со сцены кубинца восхищенные москвичи. Хотя в сердцах их была досада: Ботвинник не догнал лидера, все же они не могли сдерживать восхищения обаятельным Хосе Раулем. Шахматный гигант пробудился вновь и стоял перед ними во весь свой исполинский рост. Период депрессии кончился, Капабланка был готов на новые, самые ответственные сражения. С триумфом покидал Хосе Москву, ставшую к тому времени общепризнанной шахматной столицей мира. Он дал согласие участвовать еще в одном турнире в Москве в феврале тридцать восьмого года, оговорив свой приезд вместе с Ольгой.

В жаркий день конца лета Капабланка и Ольга приехали в Лондон. В который уже раз за последние дни супруги обсуждали один вопрос: ехать Ольге в Ноттингем или нет?

– Ты будешь чувствовать себя там одинокой, – уверял Хосе. – Ничего, кроме шахмат. А я не смогу уделить тебе должного внимания. Может быть, я буду даже иногда раздражен. Там не будет никого, кроме шахматистов.

Ольга подумала: «Как я могу быть одинокой, когда там будет Хосе? Это же турнир сильнейшего состава, все лучшие гроссмейстеры мира съезжаются в Ноттингем. Коллеги Хосе, они являются частью его жизни. О каком одиночестве может идти речь?» Тут другие причины, но Ольга ни за что не сказала бы об этом Хосе. Первый приезд Ольги в среду шахматистов, где знали его первую жену. Вдруг это будет доставлять неприятности Ольге, а это повлияет на Хосе, помешает ему играть? По выработанной привычке во всем соглашаться с мужем Ольга решила остаться в Лондоне.

Расставаясь с Хосе на станции, Ольга сказала:

– Ты возьмешь первый приз в Ноттингеме. Тот уставился на жену в изумлении.

– Это что: одно из твоих предчувствий? – тон был ироническим, но глаза Хосе сняли от счастья. Ольга знала, что нужно говорить мужу!

– Нет, не только предчувствие, – объяснила она. – Ты только что приехал из Карлсбада, подлечился, отдохнул в хороших условиях. Перед игрой это для тебя самое важное. Но если ты хочешь… немножко и предзнаменование.

С тревогой раскрывала Ольга каждое утро лондонские газеты в поисках сообщений из Ноттингема. Фамилия Капабланки, напечатанная буквами, казалась ей такой странной и в то же время много значила. Хосе начал турнир средне: он, правда, отложил важную партию с Алехиным в выигрышной позиции, зато проиграл Флору и был где-то в середине турнирной таблицы. Нужно ли говорить, как счастлива была Ольга, когда ей вручили долгожданное письмо Хосе: «Я одинок, приезжай скорее».

Нагруженная книгами, сладостями ехала Ольга в Ноттингем. Она чувствовала себя королевой, призванной занять трон. Даже скучный ландшафт, пролетавший в окне вагона, казалось, таил улыбку. На вокзале в Ноттингеме она сразу увидела в толпе Хосе. Как всегда после разлуки, ей показалось странным и чужим лицо любимого. Глаза Хосе светились радостью, хотя он мало говорил и скупо выказывал свои чувства; все же каждый раз, когда их взоры встречались, в больших глазах мужа Ольга читала неподдельный восторг.

Капабланка поцеловал жену.

– Ты выглядишь блестяще, мое дитя, – сказал он. – Недаром меня все спрашивали в Лондоне; «Ваша жена киноактриса?»

– А как твои дела?

– Сегодня я выиграл у Алехина.

Капа произнес это таким равнодушным гоном, будто это была обычная победа над рядовым мастером.

– О! – радостно вскрикнула Ольга. – Что за история была в этой партии?

– Видишь ли, когда пришло время откладывать партию, Алехин нарушил правила записи хода и был вынужден сделать его на доске. Несколько дней комитет думал, как поступить. Сегодня Алехин сдался.

Отличное начало – приезд Ольги принес Капабланке счастье! II в дальнейшем Хосе стал выигрывать партию за партией.

– Вы принесли Хосе Раулю счастье, – оказала Ольге Раиса Флор. – Вы настоящий талисман!

Ольга впервые попала на шахматный турнир, и на какой турнир! Она волновалась немного: как-то встретят ее люди, о которых она так много читала в газетах? Вечером в «Стейшен-отеле», где жили участники, Капабланка представил жену коллегам. По тому, как довольно светились глаза Хосе Рауля, Ольга поняла: она была на высоте!

Ольге понравились Ласкер и его тихая супруга, хотя они и редко общались с остальными участниками. Говорили, в Ноттингеме Ласкер пристрастился к гольфу, каждую свободную минуту ездил играть. «Вот так и должен выглядеть шахматный чемпион», – думала Ольга, наблюдая, как невозмутимо сидел Ласкер за шахматной доской. Очаровала ее совсем еще юная чета Ботвинников; Ольге особенно было приятно видеть, что худенькая, черноглазая Гаяне Ботвинник, так же, как и Ольга, часами просиживает около играющего мужа.

Узнав, что Ольга русская, поспешили познакомиться с ней и поговорить на родном языке выходцы из России. Забавный толстяк Боголюбов, правда, мало обращал внимания на что-нибудь, кроме шахмат и бриджа, зато Тартаковер ошеломил Ольгу неиссякаемым остроумием. Попытался было говорить с ней и Алехин, но Ольга холодно встретила эту попытку.

Познакомили ее с элегантным Эйве, забавным югославом Видмаром. Но особенно удивил ее американский чемпион Решевский. Маленькая голова, большой с залысиной лоб, роговые очки. Ольга невольно вспомнила стихи русской поэтессы Веры Инбер о шахматах: «Из-под лысой черепной коробки холодный взгляд вооруженных глаз». Хосе рассказал ей, что Решевский в возрасте шести лет уже давал сеансы, разъезжая по Европе, и что когда-то у него играл в сеансе Видмар. Задиристый югослав всерьез утверждал, что тогда Сэмми играл лучше, за что Решевский жестоко отомстил ему, обыграв в Ноттингеме.

109